К вечеру нарком вызвал меня по ВЧ. На вопрос, как обстоят дела на брызгальном бассейне, я доложил, что бассейн введен в эксплуатацию. Мне показалось, что нарком воспринял это мое сообщение с некоторым недоверием. Славный коллектив монтажников создался на строительстве Челябинской ТЭЦ. Когда мы начали комплектоваться, я стал подбирать себе помощника.
Выбор пал на Н. И. Гурандо.
Исключительно энергичный человек, блестяще знающий монтажное дело, с несомненно творческими наклонностями. Я определил это после того, как однажды нам с ним довелось подробно поговорить о моих разработках крупноблочной схемы производства монтажных работ с применением тяжелых грузоподъемных устройств и организацией специальной сборочной площадки, которую считал основой всей новой организации монтажа.
Поделившись с Никандром Ивановичем своими разработками и мыслями, я предложил ему совместную работу в качестве моего-заместителя по монтажио-технической конторе, куда я был назначен начальником и главным инженером.
Никандр Иванович не ожидал такого предложения.
Надо сказать, что при исключительно высоких деловых качествах Никандр Иванович Гурандо-был очень нервозным человеком, с крайне неуравновешенным характером. Не берусь судить, почему у него выработался такой характер, но друзья сомневались в правильности выбора, предсказывая скорый распад такого союза, особенно учитывая мою высокую требовательность на работе.
Однако такие прогнозы не подтвердились. Больше трех лет мы проработали с Никандром Ивановичем дружно и слаженно.
Он всегда считался с моим мнением, как правило, поддерживал самые смелые технические рекомендации, оперативно проводил в жизнь все, намечаемое нами. После войны наши пути разошлись, хотя мы и довольно часто встречались с Н. И. Гурандо.
Он с большой теплотой вспоминал творческую нашу работу на Челябинской ТЭЦ я часто бывал недоволен нынешней своей деятельностью.